Преамбула и используемые термины
1. ПВД – поход выходного дня.
2. Обезьяна – мерзкий конгломерат из ветра, облаков и других мокрых осадков, наползающий на крымские плато.
3. В Крымском Природном Заповеднике проход запрещен. По поводу конституционности запрета продолжаются живые дискуссии, но факт остается фактом – посетить его можно следующими путями (поправьте, если что-то не так, а Вы в теме)
a. незаконно. Любое посещение, не подходящее под следующие два пункта;
b. полузаконно (ничё так, термин) – поделившись наличностью с представителем лесничества, который закроет глаза на то, что встретил Вас на территории (со слов, поскольку этот способ пока не использовал) или с турфирмой, которая организует экскурсию на отдельные объекты (тоже не уверен, не было необходимости);
c. практически законно (термин тоже имеет право на жизнь). Если ты президент или его гость и приехал поохотиться на кордон «Дубрава». Как-то так. Это не считая профессиональных посещений. Можно устроиться лесником, например.
Отсюда растут ноги у шпионских страстей в середине отчета.
4. Дихлофосный баллон – высокий баллон с газом для горелки.
Отчет о моем первом одиночном походе не описывает маршрут детально, не содержит описаний сверхзадач и их решений. Выбраны наиболее безопасное место, время года и ПэВэДэшная длительность. Принципиально неправильным (по заповеднику) был выбор собственно маршрута, но, тут уж звиняйте, такая хотелка. Регистрация не случилась этой же по причине, ну и из-за пофигизма, конечно. Фотоаппарат я одолжил знакомым и вспомнил об этом в день отъезда. Ладно с ним.
Задача опуса суть в очередной раз посверлить мозг чайникам в плане безопасности и подготовки, но, в этот раз, с помощью слов и впечатлений такого же чайника, который ходил в одиночку в первый раз.
Мы знаем, что вода мокрая, а зимой идет снег. Еще мы должны помнить, что некоторые люди в жизни не трогали воды (да-да), только пили ее, а некоторые никогда не видели снега. Опыт мой категорийных походов закончился в юности - лет пятнадцать назад, и поэтому многие вещи, очевидные и незначимые для аксакалов или для группы, я открывал заново или акцентировал на них внимание, совсем ненужное, если идти в компании. По ходу делались заключения, которые многим могут показаться банальными. Отсюда и название – Крым для Чайников. Начало.
Подготовка.
Я решил возобновить традицию турпоходов. Так я говорил себе. В беседах с другими людьми я иногда называл это треккингом. Даже не так. Trekking-ом. Вот так.
Заключив, что с возрастом многие личные предпочтения могут идти вразрез с привычками малознакомых попутчиков (близкие туристические знакомства давно порастеряны), а вживаться в чьи-то чужие правила не хочется, стало понятно, что ходить придется в основном одному. В качестве подготовки был запланирован и пройден несложный недельный маршрут в составе подготовленной и схоженной между собой группы по майскому Крыму (для них – вапще шяшлик и матрас, для меня – высотный экстрим-марафон). Параллельно – подобие спортивной подготовки, в основном, бег. Были прочитаны основные тематические ветки туристических форумов и восстановлены в памяти те навыки, которые возможно восстановить по памяти.
Все шло успешно и я запланировал одиночный четырехдневный несложный маршрут по летнему Крыму. Исходил из того, что восстанавливать опыт безопасней и комфортней в условиях, приближенных к тепличным.
Маршрут был запланирован следующий: Ангарский перевал – Эклизи-Бурун – хребет Конек – г. Зейтин-Кош – г. Роман-Кош – г. Кемаль-Эгерек – тс Кемаль – спуск к Большому Каньону через г. Комбопло – Каньон по дну – выход – ручей Алмачук – Ай-Петринская яйла – спуск по Таракташской тропе – Ялта. Где-то так, лень пересматривать и уточнять. Вода, вроде, обдумана, варианты укорочения предусмотрены, т.е., маршрут не строго фиксирован по дням, а разбит на разные варианты. Вперед.
День первый. 25.06
Ночь в автобусе Киев-Ялта. Именно в автобусе. Так случилось. Я проклял всё на свете. В Симфе мы были в 8 утра. Но мне на Ангарский и я цитирую стюардессе императивом фразу, услышанную в Киевском офисе Автолюкса: «можно непосредственно Вам заплатить до Алушты и доехать до Ангарского». Стюардесса со скрипом разлепила красный глаз, посмотрела сквозь меня, и невнятно произнесла «нельзя» и «дорого».
Я, в тот момент, на шкале между живчиком и тормозом находился в опасной близости к последнему, поэтому принял ее ответ как должное, заткнулся и вышел на автопилоте из автобуса. Только на остановке, при ожидании маршрутки до ж/д вокзала, до мозга не спеша докарабкались вопросы типа «Почему и кому нельзя? А если я в кассе куплю? Что значит дорого?». Дорого... Я разозлился. После кофе и перекуса первой попавшейся маршруткой, оплатив до Ялты, еду на Ангарский.
Около 10 с небольшим утродня. Я на Ангарском перевале. Бессонная ночь забыта. Впереди 4 дня прогулки наедине с собой и природой. Отзвон. Первый шаг.
До Эклизи, понятное дело, добежал быстро. Все дороги с Ангарского ведут на Эклизи. Левое плечо сгорело быстро и качественно. Правое обгорало медленнее, но результат получился не хуже.
Вывод номер N. На обгоревших плечах, посыпанных песком и солью, рюкзак нести больнее, чем просто на обгоревших плечах:
не нужно относиться пренебрежительно к горному солнцу, даже если Вы житель юга. В горах можно обгореть быстрее, чем на море; солнце еще более обманчиво. Обязателен крем SPF 30-50.
От Эклизи маршрут шел мимо родника Саджин-Чокрак к перевалу Кебит-Богаз. Спуск с Эклизи я начал стремительно, как настоящий профи аутдора, по одному из кулуаров, согласно чьему-то экстремальному описанию. Начало спуска, правда, под описание не подходило ни с какой стороны. Ну и что с того? Всегда можно возвратиться и спуститься как белый человек – быстро и по тропинке. Что я и сделал практически сразу.
На предусмотренный маршрутом сгоревший лес я набрел случайно, шагая примерно в его направлении. Похвалил себя. Далее по азимуту на поляну Узун-Алан, затем – к роднику Саджин-Чокрак.
Первая попытка найти родник: Судя по всему, я убежал южнее. Питьевая вода закончилась еще на подъёме, а НЗ на Ангарском не набирал. Да, конечно, я знал, что до ближайшей воды не более 20 минут быстрой ходьбы почти в любом направлении, но, на всякий случай, сформулировал очередной принцип – см. ниже – хождения в одиночку, по аналогии с ремнями безопасности, которыми мы пристегиваемся вне зависимости от того, едем ли в Грецию или за хлебом через дорогу.
Вторая попытка найти родник: Встретил двоих ребят, у которых на языке висел мой же вопрос «а где тут рядом вода?» . Они ушли в том единственном направлении, где ее точно нет. «Уж я то знаю, ха-ха», – высокомерно сказал я себе и верно, через 150 метров наткнулся на источник. Ребята уже исчезли из зоны видимости с противоположной стороны. Что ж, будем считать, этот родник Саджин-Чокраком.
Каюсь. Я пил не из родника, а из мутной лужи в двадцати метрах ниже. Не потому, что родник был недоступен, совсем нет – напившись в качестве чернового варианта мутноватой воды из лужи, я полирнул прозрачной родниковой водичкой непосредственно из источника. Однако именно в тот момент хотелось пить именно здесь, а не через двадцать метров. И именно сейчас, а не через минуту. И тем более, не через две. Тогда и был создан вышеупомянутый принцип:
Вывод номер N. Если человека высушить в вакууме, нести его будет в 17 раз легче :
ЗАкон ВОдного Запаса – ЗаВоЗ, (державною мовою – НАказ про ВОдні Запаси) – должен соблюдаться нерушимо. Нужно нести воду для питья в пути в количестве, которое зависит от личных привычек, без обмана, чтобы не прикасаться к НЗ. Кроме этого, нести НЗ, который обязателен даже в весеннем Крыму. К примеру, 1 литр.
Напившись и вскипятив на горелке чайкý, я отправился дальше. По плану были подвиг и облажаться. Подвига я не совершил, но облажался знатно.
С высоты безграничного экспедиционного опыта, плюнув на ненужный компас, глупые принципы ориентирования и непонятную карту, я решил руководствоваться исключительно холодной логикой и отточенной интуицией. И пошел в направлении перевала Кебит-Богаз, до которого оставалось не более получаса ходу.
Нужно ли говорить, что перевала в этот день я не увидел. Зато увидел Черную гору, хоть и не дошел до вершины. К чести моей будь сказано, я почуял неладное уже переходя через Альму. «Альма», – сделал я уверенный вывод, увидев реку. Других похожих рек в радиусе многих километров не существует, а значит интуиция и опыт опять не подвели.
Необходимость возвращаться удручала, и я решил прогуляться, подняться на Черную и выйти траверсом к Монастырской поляне, а там, подняться на Конек с Северо-Запада. Как-нибудь пройду, оптимистично рассуждал я. Там того Крыма на карте вообще понты...
Вывод номер N. Притормози... Сникерсни:
Нужно знать, куда идешь в каждый момент времени. Не стестяться закладывать 20-30% времени на блукание и ориентирование – терпи и учись, раз чайник. Не бояться повернуть назад. Именно на запланированном маршруте есть родники, тропки и места для стоянки, именно там есть запланированные сходы, именно этот маршрут отрисован а) близким, б) друзьям, которые в теме.
Ночевка в хорошую погоду в лесу компенсирует многое. Я с удивлением понял, что из многих десятков (точнее – полутора-двух сотен) ночей в горах, впервые я был один. Я лежал под сеткой без тента. И смотрел в тихие, черные, бесконечные коридоры между кронами. Звезды смотрели на меня с другого конца коридоров. Звезды шептали глубокие, умные и нежные вещи с другого конца коридоров. Я презираю патетику до тошноты и нехорошо отзываюсь об умственных способностях людей, использующих её в повседневном общении. Но есть моменты, когда без нее не обойтись. Это правда, про звезды. Так было. Это неземной кайф.
День второй. 26.06.
Вывод номер N. Если в дождь или туман выбросить карту – проблема определения местоположения и выбора пути решится сама собой:
Вникай в прогнозы погоды. Умножь показатели температуры на коэффициент ухудшения, тем больший, чем менее ты опытен вообще и на данном участке маршрута в частности. Почитай тематические ветки форумов. Погода, как стало понятно в итоге, – не то, что с другой стороны стеклопакета, а то, внутри чего ты находишься (эк, завернул).
Добро пожаловать в реальный мир, Нео. Здесь мокро, холодно и плохо видно в дождь. А в туман...
В туман не видно вообще ничего.
Здравый смысл одержал небольшую победу над логикой, интуицией и мыслью, что пройти нужно всего лишь несколько сантиметров по прямой. Я вернулся назад и прошел все восемь сантиметров. Или десять. Я спустился с Черной, поднялся на хребет Узун-Алан и снайперски точно приземлился на северное колено дороги, поднимающейся к Кебит-Богазу. Передо мной была охраняемая призрачным, но действующим законом (и его представителями) граница Крымского заповедника. Дикие земли – так называют это место туземцы и испуганно крестятся.
Дорога, тем не менее, оказалась оживленным местом. Каждые 10-20 минут жужжал транспорт. «Странно», – подумал я, – «Какая же посещаемость у монастыря, форельного хозяйства и президентской дачи?». И присел обдумать этот вопрос. Присел, случайно оставив между собой и дорогой толстое дерево. Прожужжал очередной автомобиль (стремительный белый Sprinter с темными окнами). Я решил, что наступил момент легкой разминки и, взяв хороший темп, как теннисный мячик попрыгал вниз, перескочил через дорогу и в том же темпе поскакал вверх, плюнув на посещение Кебит-Богаза.
«Что я, перевалов не видел?», презрительно думал я, задыхаясь и обливаясь пóтом. Увидев небольшой овражек, я конечно же обрадовался возможности передохнуть. Случайно, как говорится, присел в удобном и заточенном под это дело месте. В тот же момент (о, это мистическое стечение обстоятельств) мимо прошипел еще один, почти невидимый из овражка транспорт, и, подождав для верности двадцать секунд, я попер вверх в прежнем темпе, пока все петли дороги окончательно не скрылись из виду.
Я законопослушный гражданин, сознательно оберегающий природу. Я не жгу костров в запрещенных местах и не оставляю мусора нигде кроме отведенных для этого мест. Я не против заплатить (дать денег, Sic!) человеколесниковой инстанции, случайно встретившейся по пути. И, в конце концов, свет не сошелся на Роман-Коше. Но я решил дойти туда в первый раз именно сейчас и именно в формате «пешком через Конек», а для этого нужно исключить все возможные помехи. Даже, если придется взрослому дядьке играть в шпиона на территории родимой нэньки. Дожились. Смешного-то мало.
На самом деле, еще вчера шел бы я спокойно и уверенно, и махал бы весело рукой проезжающим стремительным мерседесам-спринтерам в затемненные окна. Если бы на Эклизи не подслушал случайно, как суровый кэп от туризма, приведший туда малолетнюю группу, ездил по ушам взрослым и исключительно симпатишным (Вах...) девочкам-студенткам из группы, не имеющей к нему отношения.
Крымский Заповедник через призму его рассказов, расцветал зловещими красками вымышленной Зоны Стругацких и реального сектора Газа. Тут вначале стреляют, а потом разбираются. Они (ОНИ - !) хватают молча, заламывают руки и увозят в неизвестном направлении. В рабство? В поликлинику для опытов? Звучало малоправдоподобно, но внушало. «Ну его», – осторожно решил впечатлительный я, – «а вдруг там президентская охота».
Обошлось без полос грязи на лице и снятия часовых. И я поперся вверх – по Коньку.
По причине удобства ориентирования мне нравится ходить по хребтам. Конек, отныне – мой любимый. Он исключительно красив и эргономичен для ходьбы. И он вывел меня к Бабугану.
Бабуган и обезьяна.
Чем ближе к окончанию подъема, тем чаще свистели облака над головой, тем они были гуще. Ясных промежутков пока было предостаточно, виды открывались прекрасные. Было еще тепло, но уже сыро.
Вывод номер N:
не брать хлопковые вещи в поход. Пропотевшая (насквозь) футболка слишком мокрая и холодная даже летом, чтобы оставлять высыхать ее на себе. Куда комфортней тащить лишний бесполезный килограмм, в который она превратилась. По возвращении я начал приобретать специализированную одежду. Климатические условия походов желательно утяжелять и разнообразить постепенно. И постепенно же увеличивать качество компенсации плохой погоды с помощью одежды.
Выйдя на плато и начав ориентировку, я вдруг осознал, почему некая точка у меня на пути – Бойнус-Тепе – всяко раздражала и мозолила глаза. Причина была в том, что в ней оказалось больше метров, чем в Зейтин-Коше, или Эклизи, а значит, с моим маршрутом что-то не так. Маршрут, о чем я не упомянул вначале, изначально был назван мною «Пять вершин» и имел целью пройти пять самых высоких точек Крыма. Должен же поход иметь под собой хоть какую-то цель, которую можно пощупать пальцем. Я не гнался за рекордами. Поэтому вершины планировалось обойти в два дня. В первый день из них – только Эклизи (а переночевать планировалось на Коньке на подходе к краю Бабугана).
Бойнус-Тепе был упущен по разгильдяйству и незнанию основ. В качестве Большой Пятерки фигурировали Роман-Кош, Эклизи, Зейтин-Кош, Демир-Капу, Кемаль-Эгерек. Итак, одну из целей похода я профукал еще не поставив. Впоследствии, при повторном пересмотре исходных данных стало понятно, что в двух встреченных мною списках самых высоких вершин Крыма Бойнус-Тепе почему-то не упоминалась. Вопрос открыт до сих пор. Вот оно, последнее белое пятно на карте Крыма.
Погода ухудшалась стремительно. Исключив из маршрута Зейтин-Кош, до Роман-Коша доскакал я довольно быстро. Отзвонился, станцевал на вершине ритуальный туземный танец без названия и двинул к Гурзуфскому седлу.
Сегодняшний путь мой лежал на т/с Кемаль. Но, памятуя о ЗаВоЗе, потерял около сорока-пятидесяти минут, с привалом – час. Пришлось спуститься к роднику, добрать до нужного объема питьевую часть и увеличить НЗ, а точнее, запастись на ужин, зная, что есть вероятность отужинать на яйле. С другой стороны, приятным оказалось то, что подготовка и изучение мест прошло не зря. Родник я нашел хоть и случайно, но быстро.
Вывод номер N. Всё равно два раза бегать:
полезно иметь в запасе свернутую пластиковую полуторалитрушку. Еще лучше, брать полноценную питьевую систему. Но тут я не уверен, поскольку пока опасаюсь этой новомодной штуки, как пенсионер мобильного телефона. Непонятно, где она в рюкзаке находится и когда порвется. Во флягах и бутылках привычнее. Необходимо апгрейдить часть мозга, отвечающую за этот вопрос.
Было около 7 вечера. Несмотря на то, что скорость моя благодаря туману и усталости, уменьшилась намного, до Кемаля я должен был успеть до темноты впритык, но без напряга. Бы. И дошел-таки. Бы. Если бы: а) знал маршрут, б) не было обезьяны, а, точнее, ж..ы, чего уж там преуменьшать и с) имея в запасе еще час. Достаточно соблюдения двух условий из трех. Именно в этот момент и нужно было останавливаться. Место есть, вода недалеко, все в пределах нитки маршрута.
Вывод номер N:
в походе в одиночку не место риску, который не запланирован заранее. У Уэмуры при походе к Северному Полюсу при интенсивной нагрузке пот превращался в лед и примерзал к спине. Сколько часов проживет неподготовленный человек в таких условиях? Но у Уэмуры на нартах было 400 кило продуманных бивачных запасов, четырехслойная палатка с печкой, радиосвязь, подготовка в виде двух тысяч километров похожего маршрута и самолет на подстраховке. Одиночный поход – это риск сам по себе. Не нужно прибавлять к нему добавочную стоимость. Ты не один. Сверхподготовленный сверхпутешественник Наоми Уэмура погиб. Вроде бы зимой на Мак-Кинли (могу ошибаться, но суть понятна... Подсмотрел в интернете – не ошибся).
Меж тем ясные промежутки между облаками исчезли, капли в облаках приобретали вес и оседали чаще, западный ветер усиливался, запад плотно оккупировала пелена дождя. Беседку Ветров я давно (как мне казалось) оставил позади и ожидал чего-то похожего на окрестности Кемаля. Я даже запасся их фотографиями. Но был туман. Единственная дорога, которая шла в нужном направлени, стеснительно прикрылась травой, туман превратился в сплошной и я понял, что начинается исключительно неприятная часть Марлезонского балета. Я заблудился. Хотя, казалось бы: карта, компас, гуглмапы, фото, отчеты, понятная дорога... До благ цивилизации не больше пары-тройки часов быстрой ходьбы в любую сторону...
Нетушки. Все не так. Вокруг туман. Ветер с дождем усиливается и нужно по-быстрому валить, а валить особо некуда, поскольку времени на неспешную ориентировку я не предусмотрел. Ветер начинал выть.
Вывод номер N: необходимо страховаться по времени. Сделать так, чтобы к сумеркам лагерь был полностью готов к ночевке. Не ходить даже в сумерках. Известная тропа не может быть исключением.
Оставалось не более получаса относительно светлого времени. Палатка позволяла поставить ее без риска в небольшой расщелине, которую я приметил как условную защиту от ветра. Но ветер усиливался. Отдельные капли в облаке начали превращаться в сплошное облако капель, дорога (а точнее, ее слабое подобие, поскольку с нормальной дороги я свернул, как мне казалось, к Кемалю) затухнув, завела в тупик. Подвела к краю плато и закончилась, превратившись в две еле заметных колеи, уходившие назад под углом.
Возвращаться не было времени, я стоял на краю яйлы и смотрел, насколько позволял обзор, ниже облаков, на пелену на Западе-Северо-Западе и нужно было экстренно найти место для ночевки. Я решил пройти немного вниз по склону и посмотреть на предмет его дальнейшей спускабельности и проходимости к зоне деревьев. Склон с виду был проходим, таковым оказался и на практике.
Вывод номер N: основной риск одиночного похода как раз и заключается в хождении без страховки (в любом виде, например, просто в виде второго, более рассудительного, человека) в том месте, где она необходима.
В тот момент спуститься было правильным решением. Не нужно было доводить ситуацию до такого момента, когда это стало правильным решением. Спускаться пришлось по крутой, мокрой и живой сыпухе в сумерках. Осыпь была не просто живая, а живая – чуть тронь. Несколько раз я вызвал небольшие камнепады.
«Камнепад?», – спрашивал я себя – «легко». Как я ни осторожничал, это действительно было легко. Крутизна склона не позволяла камням тормозить иначе как о деревья внизу. Пару раз я даже крикнул pro forma «Камень!». Но соблюдение осторожности было чревато потерей времени. Потеря времени была чревата движением по осыпи в полной темноте при свете фонарика.
Быстрый спуск был чреват понятно чем, но спустился я быстро, это факт. И даже нашел ровный горизонтальный участок под палатку между камнями и буреломом. Еще в сумерках я успел поставить палатку и через 10 минут темные сумерки превратились в темноту, еще через 10 – в абсолютную темноту. Ветер усиливался. Падали ветки, где-то скатился камень.
Баллон я брал дихлофосный, о ветрозащите даже не думал. Ветер свистел в деревьях как в аэродинамической трубе (это какая ж... началась наверху) и на энной минуте подогрева воды родилась мысль, что быстрорастворимая каша растворится быстро в любой воде, которую можно назвать горячей. Каша растворилась, и подарила мне еще одно Великое Знание.
Великое Знание заключалось в следующем: Сырая каша, растворенная в воде и без мяса уступает в гастрономическом плане этой же самой каше, но варёной, и с мясом. Мясо в виде вкусной самодельной тушенки я забыл дома. Это было наименьшим из неудобств. Бутерброд с остатками колбасы и сыра сгладил впечатление от каши, знание факта, что китайцы заваривают чай при 60 градусах сгладило впечатление от чая. Горизонтальное положение сгладило впечатление от ошибок прожитого дня и дало возможность подумать о достижениях.
Я прошел много. Пусть зигзагами, но много. Я бросил дерзкий вызов полуторатысячнику и покорил его мужественно и технично. Исправлена ошибка с запасом воды. Сделаны выводы по планированию ходового дня в принципе. Пожалуй, сегодня я заслужил звание, если не «Снежный барс», то уж «Заслуженный мастер ПВД» – как пить дать.
Минусы дня: запрещено надеяться на авось и везение. Если бы крутизна склона увеличилась на 5 градусов через 50 метров после начала спуска, было бы безопаснее вернуться назад и ставить палатку в темноте на яйле. Если бы пришлось дольше искать площадку, я бы искал ее в темноте. Не будем говорить о спуске по живой и мокрой каменной осыпи в темное время суток. Я облажался, когда не остановился в районе Гурзуфского Седла. И вообще охренел, когда поперся вниз по осыпи.
Конечно, я утрирую. Спустился штатно, делов на 15 минут, писанина на пустом месте, но...
Вывод номер N: В одиночном походе нужно ставить ограничитель на некоторые действия и пользоваться ограничителями без оглядки на то, что в группе эти действия могут считаться нормой. Кто с группой не приходил на стоянку ночью, в свете фонарика? Кто не карабкался вверх или сбегал вниз по крутому склону, срезая путь? Это может быть нормой. Хоть и не всегда, но в некоторых ситуациях и в компании себе подобных - может. В одиночку нужно менять в сознании стандарты нормальности. Темнеет? – замри. Стоять до утра, салага...
Ночь.
День третий. 27.06
К наступлению дня третьего я свыкся с мыслью, что туман с дождем на этой высоте за час не исчезнут. Поэтому задачей будет не пройти побольше, а просто куда-нибудь выйти. Бодро открыв глаза около семи, усилием воли закрыл их и с приятностью повалялся под дождь в полудреме. Недалеко стреляли залпами. По-моему, я от этих выстрелов проснулся в первый раз. Фиг с ним. Во-первых, звук может доноситься издалека. Во-вторых, если стреляют рядом (кто ее знает, акустику выстрела в Крымских горах), то палатка ярко-желтая и видно ее хорошо, да и на слишком крутом склоне она стоит. Еще дремая, размечтался поохотиться в этих местах, но решил, что или цена будет чрезмерной или вообще не за деньги. Ладно, пора подниматься.
Вышел, как заправский лентяй, в начале одиннадцатого. Стоило поднять голову вверх, на вчерашний спуск, как я офонарел от собственного разгильдяйства и, не сходя с места, создал правило о нормах безопасности и недопущении риска, описанное выше.
После подъема я нашел дорогу, с которой вчера свернул, и возобновил движение непонятно куда, но на юго-юго-запад. По пути складывая в кучу возможные цели сегодняшнего дня.
Было понятно, что нужно выходить к цивилизации на день раньше, поскольку сделаны некоторые выводы, обнаружены слабые места и дальнейшие свершения в этом походе ни к чему. Нужно было найти хоженую дорогу и в тумане просто выбрать подходящее направление. Конечными точками могли быть Счастливое (нежелательно), Ялта (непонятно, по какому сходу), Гурзуф (на Гурзуфское седло дорога уже знакома). О самом простом и логичном варианте, который в конце-концов получился, я не подумал. Шоссейные дороги на карте психологически воспринимаются как линии на Марсе – нечто далекое и не имеющее практического смысла.
Дождь и насыщенные каплями облака, помноженные на сильный холодный ветер, сразу дали понять, что значения водопроницаемости тканей – несут-таки смысловую нагрузку.
Вывод номер N. Ты не ангел: Туалетную бумагу нужно брать в виде трех-пяти маленьких рулонов и положить каждый в отдельный непромокаемый пакет на случай сильного дождя. Не смешно.
Штормовые куртку и брюки я взял, как для летнего Крыма – т.е., наугад шо було (несмотря на уже имеющиеся прогнозы). Куртка оказалась на высоте. Штаны промокли со скоростью трикотажных. Не помню, выбросил ли я их по возвращении, или где-то валяются, но потребительские свойства купленных по возвращении штормовых штанов уже были почти осознанным выбором. Почти – потому что продавались с какой-то там летней скидкой, соответственно, имело место большее, чем обычно, влияние извне.
Вывод номер N. О выборе одежды:
не нужно подходить к первоначальному выбору одежды на основе голой теории – это я об изучении разницы в свойтвах и структуре мембранных тканей, например. На тревеле, ганзе и других подобных ресурсах есть темы по одежке, почти каждый из мэтров обмолвился своими предпочтениями. Проще последовать примеру человека, который видится похожим по духу и географии ходьбы. Докупать и менять нужно уже на основании как теории, так и практических выводов. Намок? Возьми плотнее. Замерз? Возьми теплее. Дискомфорт? Попробуй софтшелл вместо нескольких слоёв, или наоборот. Потеешь? Тренируйся.
Я вспотел, промок, замерз и ощущал сильный дискомфорт. Дорога после нескольких поворотов пошла ниже, в лесную зону и окончательно устоялась направлением на северо-запад. По направлению она сходилась и с дорогой за Кемалем и с дорогой на хребет Хараулу через г. Яман-Таш. Я не готов был по разнице в направлении в несколько градусов (не говоря уж о труднопредставляемых перепадах высот) делать окончательные выводы о местоположении. К тому же, в этом не было особой необходимости. Поскольку выводы были сделаны другого характера.
Учитывая характер непогоды, направление и постоянство ветра, а, главное, туман (облака) без окон, решено было повернуть назад и идти по знакомому пути (ха, знакомый путь – незнакомая яйла в тумане) до Гурзуфского Седла. Еще одна причина возвращения – жечь костер на территории заповедника вообще не улыбалось, а все к тому шло.
Через полтора-два часа передо мной из тумана неожиданно появилась полоса асфальта. Еще немного – и появился столбик с километражем «21» в сторону Ялты. «Ура!», – громко подумал я. И поставил в конце мысли восклицательный знак.
Будущее стало принимать очертания: Четыре часа спуска по Романовскому шоссе. Маршрутка из Ялты в Симфу. Там, скорее всего, гостиница, поскольку в ориентировочное время прибытия из Симферополя уходил только один поезд на Киев: тот, билеты на который раскупаются за 45 дней до отправления. Это детали. Главное – я был вправе ожидать глобального потепления при спуске на полтора километра.
Вывод номер N. Обувь:
дискуссии о преимуществах и недостатках берцев для меня закончились к середине почти двадцатикилометрового спуска по асфальту. После перелома в области голеностопного сустава для походов я искал ботинки высокие и с жесткой фиксацией голеностопа. Поэтому, обратив внимание на т.н. берцы, нашел американские военные ботинки марки Bates. По описаниям – не последние в эшелоне заграничной военной обуви. Рыбалку и бег (для разнашивания) они переносили с достоинством. На крымских тропах дорогу держали хорошо, но сразу же расползлись (разбились) боковые швы кордуры с кожей. На твердой поверхности ходить в них невозможно. Через 10 км асфальта стало больно наступать на пятку. Через 15 км шаг делался усилием воли. Не шучу. Я наступал на каждую ногу осознанно и обдумывая каждый шаг. Попеременно – на боковую часть стопы, на носочек, та-а-ак, аккуратненько, опять на боковинку... Каково это на протяжении десятка километров с сохранением скорости 5,5 км в час? По возвращению были куплены нормальные треки, тоже достаточно высокие и с хорошей фиксацией голеностопа.
Оставим военную обувь военным. Они тренированные и у них нет выбора. Треккинговые ботинки, как оказалось, – не столько изобретение оболтусов от обувного маркетинга, сколько результат потребительского спроса и жесткой конкуренции.
Ожидания оправдались. Через 5 км и почти час ходьбы я расстегнул куртку, дождь прекратился и я полностью вышел из облаков. Через 10 км и почти два часа – снял штормовую одежду, начали сохнуть флиска и штаны. К концу пути я был почти высохшим, или, если смотреть с другой стороны, слегка увлажненным. Главное – мне стало теплее. De facto было прохладно, но по сравнению с пронизывающим ветром в облаке – кайф и сауна.
Был час ожидания маршрутки у санатория среди компаний отдыхающих ребят, по разговору – рабочих разного профиля, один из них точно был шахтером. Мне предлагали выпить две разные компании, обе – от души. Я не разделил с ними счастья. Предстояло решать насущные вопросы.
Час ожидания дал возможность одеть шорты и шлепанцы, вместо футболки натянута спальная термофутболка – единственная, кроме шорт и спальных же термоштанов, сухая вещь. Вся другая одежда была аккуратно спрессована в бесформенный ком и, с помощью колена, тщательно уложена в рюкзак вместе с раскисшими в кизяк ботинками. Ополоснувшись из бутылки водой, я почуствовал себя почти человеком.
Еще были полтора часа на автовокзале. Была мерзкая самса с непонятными шкварками, метко запуленная мимо урны. Уверен, что человек, который на Ялтинском автовокзале под табличкой «нормальная самса» начнет продавать нормальную самсу, мигом разбогатеет.
Такой таблички я не нашел. Кто знает, может быть, её там и нет.
Бутылка кефира и сдобная булка спасли благородного дона от непрерывного осознания необходимости перекусить и поисков подходящего общепита. Большего в настоящий момент не требовалось, поскольку на самом деле я был не голоден.
Мне повезло. Были билеты на автобус до Николаева, где я наметил перевалочный пункт с полудневкой в домашних условиях. Дорога получилась в два раза длиннее (9,5 часа против пяти, навскидку), чем если неспешно ехать машиной, поскольку пролегала буквой «Z» со всеми возможными закорюками – через Севастополь и Мелитополь. Но я был хитер и изобретателен. Силой мысли прогнав в Симферополе нескольких попутчиков, пересел, да что там... перескочил на заднее сиденье, еще в прыжке приняв горизонтальное положение. И заснул до момента, пока один из водителей сам не решил покемарить. Это не испортило настроения. Оставалась пара часов дороги...
Fin.
P.S. повторюсь: вне всякого сомнения любые погодные и и большая часть других сложностей (кроме травм, клинического недоумия и пьяных поисков приключений) в летнем Крыму, выковыряны из носа. Так скажут мэтры и будут правы. Но именно на таких тепличных сложностях стоит обучать чайников и самого себя самым элементарным вещам и правилам. И спокойнее и веселей.
1. ПВД – поход выходного дня.
2. Обезьяна – мерзкий конгломерат из ветра, облаков и других мокрых осадков, наползающий на крымские плато.
3. В Крымском Природном Заповеднике проход запрещен. По поводу конституционности запрета продолжаются живые дискуссии, но факт остается фактом – посетить его можно следующими путями (поправьте, если что-то не так, а Вы в теме)
a. незаконно. Любое посещение, не подходящее под следующие два пункта;
b. полузаконно (ничё так, термин) – поделившись наличностью с представителем лесничества, который закроет глаза на то, что встретил Вас на территории (со слов, поскольку этот способ пока не использовал) или с турфирмой, которая организует экскурсию на отдельные объекты (тоже не уверен, не было необходимости);
c. практически законно (термин тоже имеет право на жизнь). Если ты президент или его гость и приехал поохотиться на кордон «Дубрава». Как-то так. Это не считая профессиональных посещений. Можно устроиться лесником, например.
Отсюда растут ноги у шпионских страстей в середине отчета.
4. Дихлофосный баллон – высокий баллон с газом для горелки.
Отчет о моем первом одиночном походе не описывает маршрут детально, не содержит описаний сверхзадач и их решений. Выбраны наиболее безопасное место, время года и ПэВэДэшная длительность. Принципиально неправильным (по заповеднику) был выбор собственно маршрута, но, тут уж звиняйте, такая хотелка. Регистрация не случилась этой же по причине, ну и из-за пофигизма, конечно. Фотоаппарат я одолжил знакомым и вспомнил об этом в день отъезда. Ладно с ним.
Задача опуса суть в очередной раз посверлить мозг чайникам в плане безопасности и подготовки, но, в этот раз, с помощью слов и впечатлений такого же чайника, который ходил в одиночку в первый раз.
Мы знаем, что вода мокрая, а зимой идет снег. Еще мы должны помнить, что некоторые люди в жизни не трогали воды (да-да), только пили ее, а некоторые никогда не видели снега. Опыт мой категорийных походов закончился в юности - лет пятнадцать назад, и поэтому многие вещи, очевидные и незначимые для аксакалов или для группы, я открывал заново или акцентировал на них внимание, совсем ненужное, если идти в компании. По ходу делались заключения, которые многим могут показаться банальными. Отсюда и название – Крым для Чайников. Начало.
Подготовка.
Я решил возобновить традицию турпоходов. Так я говорил себе. В беседах с другими людьми я иногда называл это треккингом. Даже не так. Trekking-ом. Вот так.
Заключив, что с возрастом многие личные предпочтения могут идти вразрез с привычками малознакомых попутчиков (близкие туристические знакомства давно порастеряны), а вживаться в чьи-то чужие правила не хочется, стало понятно, что ходить придется в основном одному. В качестве подготовки был запланирован и пройден несложный недельный маршрут в составе подготовленной и схоженной между собой группы по майскому Крыму (для них – вапще шяшлик и матрас, для меня – высотный экстрим-марафон). Параллельно – подобие спортивной подготовки, в основном, бег. Были прочитаны основные тематические ветки туристических форумов и восстановлены в памяти те навыки, которые возможно восстановить по памяти.
Все шло успешно и я запланировал одиночный четырехдневный несложный маршрут по летнему Крыму. Исходил из того, что восстанавливать опыт безопасней и комфортней в условиях, приближенных к тепличным.
Маршрут был запланирован следующий: Ангарский перевал – Эклизи-Бурун – хребет Конек – г. Зейтин-Кош – г. Роман-Кош – г. Кемаль-Эгерек – тс Кемаль – спуск к Большому Каньону через г. Комбопло – Каньон по дну – выход – ручей Алмачук – Ай-Петринская яйла – спуск по Таракташской тропе – Ялта. Где-то так, лень пересматривать и уточнять. Вода, вроде, обдумана, варианты укорочения предусмотрены, т.е., маршрут не строго фиксирован по дням, а разбит на разные варианты. Вперед.
День первый. 25.06
Ночь в автобусе Киев-Ялта. Именно в автобусе. Так случилось. Я проклял всё на свете. В Симфе мы были в 8 утра. Но мне на Ангарский и я цитирую стюардессе императивом фразу, услышанную в Киевском офисе Автолюкса: «можно непосредственно Вам заплатить до Алушты и доехать до Ангарского». Стюардесса со скрипом разлепила красный глаз, посмотрела сквозь меня, и невнятно произнесла «нельзя» и «дорого».
Я, в тот момент, на шкале между живчиком и тормозом находился в опасной близости к последнему, поэтому принял ее ответ как должное, заткнулся и вышел на автопилоте из автобуса. Только на остановке, при ожидании маршрутки до ж/д вокзала, до мозга не спеша докарабкались вопросы типа «Почему и кому нельзя? А если я в кассе куплю? Что значит дорого?». Дорого... Я разозлился. После кофе и перекуса первой попавшейся маршруткой, оплатив до Ялты, еду на Ангарский.
Около 10 с небольшим утродня. Я на Ангарском перевале. Бессонная ночь забыта. Впереди 4 дня прогулки наедине с собой и природой. Отзвон. Первый шаг.
До Эклизи, понятное дело, добежал быстро. Все дороги с Ангарского ведут на Эклизи. Левое плечо сгорело быстро и качественно. Правое обгорало медленнее, но результат получился не хуже.
Вывод номер N. На обгоревших плечах, посыпанных песком и солью, рюкзак нести больнее, чем просто на обгоревших плечах:
не нужно относиться пренебрежительно к горному солнцу, даже если Вы житель юга. В горах можно обгореть быстрее, чем на море; солнце еще более обманчиво. Обязателен крем SPF 30-50.
От Эклизи маршрут шел мимо родника Саджин-Чокрак к перевалу Кебит-Богаз. Спуск с Эклизи я начал стремительно, как настоящий профи аутдора, по одному из кулуаров, согласно чьему-то экстремальному описанию. Начало спуска, правда, под описание не подходило ни с какой стороны. Ну и что с того? Всегда можно возвратиться и спуститься как белый человек – быстро и по тропинке. Что я и сделал практически сразу.
На предусмотренный маршрутом сгоревший лес я набрел случайно, шагая примерно в его направлении. Похвалил себя. Далее по азимуту на поляну Узун-Алан, затем – к роднику Саджин-Чокрак.
Первая попытка найти родник: Судя по всему, я убежал южнее. Питьевая вода закончилась еще на подъёме, а НЗ на Ангарском не набирал. Да, конечно, я знал, что до ближайшей воды не более 20 минут быстрой ходьбы почти в любом направлении, но, на всякий случай, сформулировал очередной принцип – см. ниже – хождения в одиночку, по аналогии с ремнями безопасности, которыми мы пристегиваемся вне зависимости от того, едем ли в Грецию или за хлебом через дорогу.
Вторая попытка найти родник: Встретил двоих ребят, у которых на языке висел мой же вопрос «а где тут рядом вода?» . Они ушли в том единственном направлении, где ее точно нет. «Уж я то знаю, ха-ха», – высокомерно сказал я себе и верно, через 150 метров наткнулся на источник. Ребята уже исчезли из зоны видимости с противоположной стороны. Что ж, будем считать, этот родник Саджин-Чокраком.
Каюсь. Я пил не из родника, а из мутной лужи в двадцати метрах ниже. Не потому, что родник был недоступен, совсем нет – напившись в качестве чернового варианта мутноватой воды из лужи, я полирнул прозрачной родниковой водичкой непосредственно из источника. Однако именно в тот момент хотелось пить именно здесь, а не через двадцать метров. И именно сейчас, а не через минуту. И тем более, не через две. Тогда и был создан вышеупомянутый принцип:
Вывод номер N. Если человека высушить в вакууме, нести его будет в 17 раз легче :
ЗАкон ВОдного Запаса – ЗаВоЗ, (державною мовою – НАказ про ВОдні Запаси) – должен соблюдаться нерушимо. Нужно нести воду для питья в пути в количестве, которое зависит от личных привычек, без обмана, чтобы не прикасаться к НЗ. Кроме этого, нести НЗ, который обязателен даже в весеннем Крыму. К примеру, 1 литр.
Напившись и вскипятив на горелке чайкý, я отправился дальше. По плану были подвиг и облажаться. Подвига я не совершил, но облажался знатно.
С высоты безграничного экспедиционного опыта, плюнув на ненужный компас, глупые принципы ориентирования и непонятную карту, я решил руководствоваться исключительно холодной логикой и отточенной интуицией. И пошел в направлении перевала Кебит-Богаз, до которого оставалось не более получаса ходу.
Нужно ли говорить, что перевала в этот день я не увидел. Зато увидел Черную гору, хоть и не дошел до вершины. К чести моей будь сказано, я почуял неладное уже переходя через Альму. «Альма», – сделал я уверенный вывод, увидев реку. Других похожих рек в радиусе многих километров не существует, а значит интуиция и опыт опять не подвели.
Необходимость возвращаться удручала, и я решил прогуляться, подняться на Черную и выйти траверсом к Монастырской поляне, а там, подняться на Конек с Северо-Запада. Как-нибудь пройду, оптимистично рассуждал я. Там того Крыма на карте вообще понты...
Вывод номер N. Притормози... Сникерсни:
Нужно знать, куда идешь в каждый момент времени. Не стестяться закладывать 20-30% времени на блукание и ориентирование – терпи и учись, раз чайник. Не бояться повернуть назад. Именно на запланированном маршруте есть родники, тропки и места для стоянки, именно там есть запланированные сходы, именно этот маршрут отрисован а) близким, б) друзьям, которые в теме.
Ночевка в хорошую погоду в лесу компенсирует многое. Я с удивлением понял, что из многих десятков (точнее – полутора-двух сотен) ночей в горах, впервые я был один. Я лежал под сеткой без тента. И смотрел в тихие, черные, бесконечные коридоры между кронами. Звезды смотрели на меня с другого конца коридоров. Звезды шептали глубокие, умные и нежные вещи с другого конца коридоров. Я презираю патетику до тошноты и нехорошо отзываюсь об умственных способностях людей, использующих её в повседневном общении. Но есть моменты, когда без нее не обойтись. Это правда, про звезды. Так было. Это неземной кайф.
День второй. 26.06.
Вывод номер N. Если в дождь или туман выбросить карту – проблема определения местоположения и выбора пути решится сама собой:
Вникай в прогнозы погоды. Умножь показатели температуры на коэффициент ухудшения, тем больший, чем менее ты опытен вообще и на данном участке маршрута в частности. Почитай тематические ветки форумов. Погода, как стало понятно в итоге, – не то, что с другой стороны стеклопакета, а то, внутри чего ты находишься (эк, завернул).
Добро пожаловать в реальный мир, Нео. Здесь мокро, холодно и плохо видно в дождь. А в туман...
В туман не видно вообще ничего.
Здравый смысл одержал небольшую победу над логикой, интуицией и мыслью, что пройти нужно всего лишь несколько сантиметров по прямой. Я вернулся назад и прошел все восемь сантиметров. Или десять. Я спустился с Черной, поднялся на хребет Узун-Алан и снайперски точно приземлился на северное колено дороги, поднимающейся к Кебит-Богазу. Передо мной была охраняемая призрачным, но действующим законом (и его представителями) граница Крымского заповедника. Дикие земли – так называют это место туземцы и испуганно крестятся.
Дорога, тем не менее, оказалась оживленным местом. Каждые 10-20 минут жужжал транспорт. «Странно», – подумал я, – «Какая же посещаемость у монастыря, форельного хозяйства и президентской дачи?». И присел обдумать этот вопрос. Присел, случайно оставив между собой и дорогой толстое дерево. Прожужжал очередной автомобиль (стремительный белый Sprinter с темными окнами). Я решил, что наступил момент легкой разминки и, взяв хороший темп, как теннисный мячик попрыгал вниз, перескочил через дорогу и в том же темпе поскакал вверх, плюнув на посещение Кебит-Богаза.
«Что я, перевалов не видел?», презрительно думал я, задыхаясь и обливаясь пóтом. Увидев небольшой овражек, я конечно же обрадовался возможности передохнуть. Случайно, как говорится, присел в удобном и заточенном под это дело месте. В тот же момент (о, это мистическое стечение обстоятельств) мимо прошипел еще один, почти невидимый из овражка транспорт, и, подождав для верности двадцать секунд, я попер вверх в прежнем темпе, пока все петли дороги окончательно не скрылись из виду.
Я законопослушный гражданин, сознательно оберегающий природу. Я не жгу костров в запрещенных местах и не оставляю мусора нигде кроме отведенных для этого мест. Я не против заплатить (дать денег, Sic!) человеколесниковой инстанции, случайно встретившейся по пути. И, в конце концов, свет не сошелся на Роман-Коше. Но я решил дойти туда в первый раз именно сейчас и именно в формате «пешком через Конек», а для этого нужно исключить все возможные помехи. Даже, если придется взрослому дядьке играть в шпиона на территории родимой нэньки. Дожились. Смешного-то мало.
На самом деле, еще вчера шел бы я спокойно и уверенно, и махал бы весело рукой проезжающим стремительным мерседесам-спринтерам в затемненные окна. Если бы на Эклизи не подслушал случайно, как суровый кэп от туризма, приведший туда малолетнюю группу, ездил по ушам взрослым и исключительно симпатишным (Вах...) девочкам-студенткам из группы, не имеющей к нему отношения.
Крымский Заповедник через призму его рассказов, расцветал зловещими красками вымышленной Зоны Стругацких и реального сектора Газа. Тут вначале стреляют, а потом разбираются. Они (ОНИ - !) хватают молча, заламывают руки и увозят в неизвестном направлении. В рабство? В поликлинику для опытов? Звучало малоправдоподобно, но внушало. «Ну его», – осторожно решил впечатлительный я, – «а вдруг там президентская охота».
Обошлось без полос грязи на лице и снятия часовых. И я поперся вверх – по Коньку.
По причине удобства ориентирования мне нравится ходить по хребтам. Конек, отныне – мой любимый. Он исключительно красив и эргономичен для ходьбы. И он вывел меня к Бабугану.
Бабуган и обезьяна.
Чем ближе к окончанию подъема, тем чаще свистели облака над головой, тем они были гуще. Ясных промежутков пока было предостаточно, виды открывались прекрасные. Было еще тепло, но уже сыро.
Вывод номер N:
не брать хлопковые вещи в поход. Пропотевшая (насквозь) футболка слишком мокрая и холодная даже летом, чтобы оставлять высыхать ее на себе. Куда комфортней тащить лишний бесполезный килограмм, в который она превратилась. По возвращении я начал приобретать специализированную одежду. Климатические условия походов желательно утяжелять и разнообразить постепенно. И постепенно же увеличивать качество компенсации плохой погоды с помощью одежды.
Выйдя на плато и начав ориентировку, я вдруг осознал, почему некая точка у меня на пути – Бойнус-Тепе – всяко раздражала и мозолила глаза. Причина была в том, что в ней оказалось больше метров, чем в Зейтин-Коше, или Эклизи, а значит, с моим маршрутом что-то не так. Маршрут, о чем я не упомянул вначале, изначально был назван мною «Пять вершин» и имел целью пройти пять самых высоких точек Крыма. Должен же поход иметь под собой хоть какую-то цель, которую можно пощупать пальцем. Я не гнался за рекордами. Поэтому вершины планировалось обойти в два дня. В первый день из них – только Эклизи (а переночевать планировалось на Коньке на подходе к краю Бабугана).
Бойнус-Тепе был упущен по разгильдяйству и незнанию основ. В качестве Большой Пятерки фигурировали Роман-Кош, Эклизи, Зейтин-Кош, Демир-Капу, Кемаль-Эгерек. Итак, одну из целей похода я профукал еще не поставив. Впоследствии, при повторном пересмотре исходных данных стало понятно, что в двух встреченных мною списках самых высоких вершин Крыма Бойнус-Тепе почему-то не упоминалась. Вопрос открыт до сих пор. Вот оно, последнее белое пятно на карте Крыма.
Погода ухудшалась стремительно. Исключив из маршрута Зейтин-Кош, до Роман-Коша доскакал я довольно быстро. Отзвонился, станцевал на вершине ритуальный туземный танец без названия и двинул к Гурзуфскому седлу.
Сегодняшний путь мой лежал на т/с Кемаль. Но, памятуя о ЗаВоЗе, потерял около сорока-пятидесяти минут, с привалом – час. Пришлось спуститься к роднику, добрать до нужного объема питьевую часть и увеличить НЗ, а точнее, запастись на ужин, зная, что есть вероятность отужинать на яйле. С другой стороны, приятным оказалось то, что подготовка и изучение мест прошло не зря. Родник я нашел хоть и случайно, но быстро.
Вывод номер N. Всё равно два раза бегать:
полезно иметь в запасе свернутую пластиковую полуторалитрушку. Еще лучше, брать полноценную питьевую систему. Но тут я не уверен, поскольку пока опасаюсь этой новомодной штуки, как пенсионер мобильного телефона. Непонятно, где она в рюкзаке находится и когда порвется. Во флягах и бутылках привычнее. Необходимо апгрейдить часть мозга, отвечающую за этот вопрос.
Было около 7 вечера. Несмотря на то, что скорость моя благодаря туману и усталости, уменьшилась намного, до Кемаля я должен был успеть до темноты впритык, но без напряга. Бы. И дошел-таки. Бы. Если бы: а) знал маршрут, б) не было обезьяны, а, точнее, ж..ы, чего уж там преуменьшать и с) имея в запасе еще час. Достаточно соблюдения двух условий из трех. Именно в этот момент и нужно было останавливаться. Место есть, вода недалеко, все в пределах нитки маршрута.
Вывод номер N:
в походе в одиночку не место риску, который не запланирован заранее. У Уэмуры при походе к Северному Полюсу при интенсивной нагрузке пот превращался в лед и примерзал к спине. Сколько часов проживет неподготовленный человек в таких условиях? Но у Уэмуры на нартах было 400 кило продуманных бивачных запасов, четырехслойная палатка с печкой, радиосвязь, подготовка в виде двух тысяч километров похожего маршрута и самолет на подстраховке. Одиночный поход – это риск сам по себе. Не нужно прибавлять к нему добавочную стоимость. Ты не один. Сверхподготовленный сверхпутешественник Наоми Уэмура погиб. Вроде бы зимой на Мак-Кинли (могу ошибаться, но суть понятна... Подсмотрел в интернете – не ошибся).
Меж тем ясные промежутки между облаками исчезли, капли в облаках приобретали вес и оседали чаще, западный ветер усиливался, запад плотно оккупировала пелена дождя. Беседку Ветров я давно (как мне казалось) оставил позади и ожидал чего-то похожего на окрестности Кемаля. Я даже запасся их фотографиями. Но был туман. Единственная дорога, которая шла в нужном направлени, стеснительно прикрылась травой, туман превратился в сплошной и я понял, что начинается исключительно неприятная часть Марлезонского балета. Я заблудился. Хотя, казалось бы: карта, компас, гуглмапы, фото, отчеты, понятная дорога... До благ цивилизации не больше пары-тройки часов быстрой ходьбы в любую сторону...
Нетушки. Все не так. Вокруг туман. Ветер с дождем усиливается и нужно по-быстрому валить, а валить особо некуда, поскольку времени на неспешную ориентировку я не предусмотрел. Ветер начинал выть.
Вывод номер N: необходимо страховаться по времени. Сделать так, чтобы к сумеркам лагерь был полностью готов к ночевке. Не ходить даже в сумерках. Известная тропа не может быть исключением.
Оставалось не более получаса относительно светлого времени. Палатка позволяла поставить ее без риска в небольшой расщелине, которую я приметил как условную защиту от ветра. Но ветер усиливался. Отдельные капли в облаке начали превращаться в сплошное облако капель, дорога (а точнее, ее слабое подобие, поскольку с нормальной дороги я свернул, как мне казалось, к Кемалю) затухнув, завела в тупик. Подвела к краю плато и закончилась, превратившись в две еле заметных колеи, уходившие назад под углом.
Возвращаться не было времени, я стоял на краю яйлы и смотрел, насколько позволял обзор, ниже облаков, на пелену на Западе-Северо-Западе и нужно было экстренно найти место для ночевки. Я решил пройти немного вниз по склону и посмотреть на предмет его дальнейшей спускабельности и проходимости к зоне деревьев. Склон с виду был проходим, таковым оказался и на практике.
Вывод номер N: основной риск одиночного похода как раз и заключается в хождении без страховки (в любом виде, например, просто в виде второго, более рассудительного, человека) в том месте, где она необходима.
В тот момент спуститься было правильным решением. Не нужно было доводить ситуацию до такого момента, когда это стало правильным решением. Спускаться пришлось по крутой, мокрой и живой сыпухе в сумерках. Осыпь была не просто живая, а живая – чуть тронь. Несколько раз я вызвал небольшие камнепады.
«Камнепад?», – спрашивал я себя – «легко». Как я ни осторожничал, это действительно было легко. Крутизна склона не позволяла камням тормозить иначе как о деревья внизу. Пару раз я даже крикнул pro forma «Камень!». Но соблюдение осторожности было чревато потерей времени. Потеря времени была чревата движением по осыпи в полной темноте при свете фонарика.
Быстрый спуск был чреват понятно чем, но спустился я быстро, это факт. И даже нашел ровный горизонтальный участок под палатку между камнями и буреломом. Еще в сумерках я успел поставить палатку и через 10 минут темные сумерки превратились в темноту, еще через 10 – в абсолютную темноту. Ветер усиливался. Падали ветки, где-то скатился камень.
Баллон я брал дихлофосный, о ветрозащите даже не думал. Ветер свистел в деревьях как в аэродинамической трубе (это какая ж... началась наверху) и на энной минуте подогрева воды родилась мысль, что быстрорастворимая каша растворится быстро в любой воде, которую можно назвать горячей. Каша растворилась, и подарила мне еще одно Великое Знание.
Великое Знание заключалось в следующем: Сырая каша, растворенная в воде и без мяса уступает в гастрономическом плане этой же самой каше, но варёной, и с мясом. Мясо в виде вкусной самодельной тушенки я забыл дома. Это было наименьшим из неудобств. Бутерброд с остатками колбасы и сыра сгладил впечатление от каши, знание факта, что китайцы заваривают чай при 60 градусах сгладило впечатление от чая. Горизонтальное положение сгладило впечатление от ошибок прожитого дня и дало возможность подумать о достижениях.
Я прошел много. Пусть зигзагами, но много. Я бросил дерзкий вызов полуторатысячнику и покорил его мужественно и технично. Исправлена ошибка с запасом воды. Сделаны выводы по планированию ходового дня в принципе. Пожалуй, сегодня я заслужил звание, если не «Снежный барс», то уж «Заслуженный мастер ПВД» – как пить дать.
Минусы дня: запрещено надеяться на авось и везение. Если бы крутизна склона увеличилась на 5 градусов через 50 метров после начала спуска, было бы безопаснее вернуться назад и ставить палатку в темноте на яйле. Если бы пришлось дольше искать площадку, я бы искал ее в темноте. Не будем говорить о спуске по живой и мокрой каменной осыпи в темное время суток. Я облажался, когда не остановился в районе Гурзуфского Седла. И вообще охренел, когда поперся вниз по осыпи.
Конечно, я утрирую. Спустился штатно, делов на 15 минут, писанина на пустом месте, но...
Вывод номер N: В одиночном походе нужно ставить ограничитель на некоторые действия и пользоваться ограничителями без оглядки на то, что в группе эти действия могут считаться нормой. Кто с группой не приходил на стоянку ночью, в свете фонарика? Кто не карабкался вверх или сбегал вниз по крутому склону, срезая путь? Это может быть нормой. Хоть и не всегда, но в некоторых ситуациях и в компании себе подобных - может. В одиночку нужно менять в сознании стандарты нормальности. Темнеет? – замри. Стоять до утра, салага...
Ночь.
День третий. 27.06
К наступлению дня третьего я свыкся с мыслью, что туман с дождем на этой высоте за час не исчезнут. Поэтому задачей будет не пройти побольше, а просто куда-нибудь выйти. Бодро открыв глаза около семи, усилием воли закрыл их и с приятностью повалялся под дождь в полудреме. Недалеко стреляли залпами. По-моему, я от этих выстрелов проснулся в первый раз. Фиг с ним. Во-первых, звук может доноситься издалека. Во-вторых, если стреляют рядом (кто ее знает, акустику выстрела в Крымских горах), то палатка ярко-желтая и видно ее хорошо, да и на слишком крутом склоне она стоит. Еще дремая, размечтался поохотиться в этих местах, но решил, что или цена будет чрезмерной или вообще не за деньги. Ладно, пора подниматься.
Вышел, как заправский лентяй, в начале одиннадцатого. Стоило поднять голову вверх, на вчерашний спуск, как я офонарел от собственного разгильдяйства и, не сходя с места, создал правило о нормах безопасности и недопущении риска, описанное выше.
После подъема я нашел дорогу, с которой вчера свернул, и возобновил движение непонятно куда, но на юго-юго-запад. По пути складывая в кучу возможные цели сегодняшнего дня.
Было понятно, что нужно выходить к цивилизации на день раньше, поскольку сделаны некоторые выводы, обнаружены слабые места и дальнейшие свершения в этом походе ни к чему. Нужно было найти хоженую дорогу и в тумане просто выбрать подходящее направление. Конечными точками могли быть Счастливое (нежелательно), Ялта (непонятно, по какому сходу), Гурзуф (на Гурзуфское седло дорога уже знакома). О самом простом и логичном варианте, который в конце-концов получился, я не подумал. Шоссейные дороги на карте психологически воспринимаются как линии на Марсе – нечто далекое и не имеющее практического смысла.
Дождь и насыщенные каплями облака, помноженные на сильный холодный ветер, сразу дали понять, что значения водопроницаемости тканей – несут-таки смысловую нагрузку.
Вывод номер N. Ты не ангел: Туалетную бумагу нужно брать в виде трех-пяти маленьких рулонов и положить каждый в отдельный непромокаемый пакет на случай сильного дождя. Не смешно.
Штормовые куртку и брюки я взял, как для летнего Крыма – т.е., наугад шо було (несмотря на уже имеющиеся прогнозы). Куртка оказалась на высоте. Штаны промокли со скоростью трикотажных. Не помню, выбросил ли я их по возвращении, или где-то валяются, но потребительские свойства купленных по возвращении штормовых штанов уже были почти осознанным выбором. Почти – потому что продавались с какой-то там летней скидкой, соответственно, имело место большее, чем обычно, влияние извне.
Вывод номер N. О выборе одежды:
не нужно подходить к первоначальному выбору одежды на основе голой теории – это я об изучении разницы в свойтвах и структуре мембранных тканей, например. На тревеле, ганзе и других подобных ресурсах есть темы по одежке, почти каждый из мэтров обмолвился своими предпочтениями. Проще последовать примеру человека, который видится похожим по духу и географии ходьбы. Докупать и менять нужно уже на основании как теории, так и практических выводов. Намок? Возьми плотнее. Замерз? Возьми теплее. Дискомфорт? Попробуй софтшелл вместо нескольких слоёв, или наоборот. Потеешь? Тренируйся.
Я вспотел, промок, замерз и ощущал сильный дискомфорт. Дорога после нескольких поворотов пошла ниже, в лесную зону и окончательно устоялась направлением на северо-запад. По направлению она сходилась и с дорогой за Кемалем и с дорогой на хребет Хараулу через г. Яман-Таш. Я не готов был по разнице в направлении в несколько градусов (не говоря уж о труднопредставляемых перепадах высот) делать окончательные выводы о местоположении. К тому же, в этом не было особой необходимости. Поскольку выводы были сделаны другого характера.
Учитывая характер непогоды, направление и постоянство ветра, а, главное, туман (облака) без окон, решено было повернуть назад и идти по знакомому пути (ха, знакомый путь – незнакомая яйла в тумане) до Гурзуфского Седла. Еще одна причина возвращения – жечь костер на территории заповедника вообще не улыбалось, а все к тому шло.
Через полтора-два часа передо мной из тумана неожиданно появилась полоса асфальта. Еще немного – и появился столбик с километражем «21» в сторону Ялты. «Ура!», – громко подумал я. И поставил в конце мысли восклицательный знак.
Будущее стало принимать очертания: Четыре часа спуска по Романовскому шоссе. Маршрутка из Ялты в Симфу. Там, скорее всего, гостиница, поскольку в ориентировочное время прибытия из Симферополя уходил только один поезд на Киев: тот, билеты на который раскупаются за 45 дней до отправления. Это детали. Главное – я был вправе ожидать глобального потепления при спуске на полтора километра.
Вывод номер N. Обувь:
дискуссии о преимуществах и недостатках берцев для меня закончились к середине почти двадцатикилометрового спуска по асфальту. После перелома в области голеностопного сустава для походов я искал ботинки высокие и с жесткой фиксацией голеностопа. Поэтому, обратив внимание на т.н. берцы, нашел американские военные ботинки марки Bates. По описаниям – не последние в эшелоне заграничной военной обуви. Рыбалку и бег (для разнашивания) они переносили с достоинством. На крымских тропах дорогу держали хорошо, но сразу же расползлись (разбились) боковые швы кордуры с кожей. На твердой поверхности ходить в них невозможно. Через 10 км асфальта стало больно наступать на пятку. Через 15 км шаг делался усилием воли. Не шучу. Я наступал на каждую ногу осознанно и обдумывая каждый шаг. Попеременно – на боковую часть стопы, на носочек, та-а-ак, аккуратненько, опять на боковинку... Каково это на протяжении десятка километров с сохранением скорости 5,5 км в час? По возвращению были куплены нормальные треки, тоже достаточно высокие и с хорошей фиксацией голеностопа.
Оставим военную обувь военным. Они тренированные и у них нет выбора. Треккинговые ботинки, как оказалось, – не столько изобретение оболтусов от обувного маркетинга, сколько результат потребительского спроса и жесткой конкуренции.
Ожидания оправдались. Через 5 км и почти час ходьбы я расстегнул куртку, дождь прекратился и я полностью вышел из облаков. Через 10 км и почти два часа – снял штормовую одежду, начали сохнуть флиска и штаны. К концу пути я был почти высохшим, или, если смотреть с другой стороны, слегка увлажненным. Главное – мне стало теплее. De facto было прохладно, но по сравнению с пронизывающим ветром в облаке – кайф и сауна.
Был час ожидания маршрутки у санатория среди компаний отдыхающих ребят, по разговору – рабочих разного профиля, один из них точно был шахтером. Мне предлагали выпить две разные компании, обе – от души. Я не разделил с ними счастья. Предстояло решать насущные вопросы.
Час ожидания дал возможность одеть шорты и шлепанцы, вместо футболки натянута спальная термофутболка – единственная, кроме шорт и спальных же термоштанов, сухая вещь. Вся другая одежда была аккуратно спрессована в бесформенный ком и, с помощью колена, тщательно уложена в рюкзак вместе с раскисшими в кизяк ботинками. Ополоснувшись из бутылки водой, я почуствовал себя почти человеком.
Еще были полтора часа на автовокзале. Была мерзкая самса с непонятными шкварками, метко запуленная мимо урны. Уверен, что человек, который на Ялтинском автовокзале под табличкой «нормальная самса» начнет продавать нормальную самсу, мигом разбогатеет.
Такой таблички я не нашел. Кто знает, может быть, её там и нет.
Бутылка кефира и сдобная булка спасли благородного дона от непрерывного осознания необходимости перекусить и поисков подходящего общепита. Большего в настоящий момент не требовалось, поскольку на самом деле я был не голоден.
Мне повезло. Были билеты на автобус до Николаева, где я наметил перевалочный пункт с полудневкой в домашних условиях. Дорога получилась в два раза длиннее (9,5 часа против пяти, навскидку), чем если неспешно ехать машиной, поскольку пролегала буквой «Z» со всеми возможными закорюками – через Севастополь и Мелитополь. Но я был хитер и изобретателен. Силой мысли прогнав в Симферополе нескольких попутчиков, пересел, да что там... перескочил на заднее сиденье, еще в прыжке приняв горизонтальное положение. И заснул до момента, пока один из водителей сам не решил покемарить. Это не испортило настроения. Оставалась пара часов дороги...
Fin.
P.S. повторюсь: вне всякого сомнения любые погодные и и большая часть других сложностей (кроме травм, клинического недоумия и пьяных поисков приключений) в летнем Крыму, выковыряны из носа. Так скажут мэтры и будут правы. Но именно на таких тепличных сложностях стоит обучать чайников и самого себя самым элементарным вещам и правилам. И спокойнее и веселей.
